Надя Леже и её мозаики в Дубне

или грустная история о монументальном искусстве «разового использования»

Дубненцам хорошо известны мозаичные панно с изображениями великих людей – советские космонавты на площади Космонавтов, деятели искусства и политики вдоль парковых дорожек около Дома культуры «Мир». Но не все знают, кто их автор. Не каждому известны и все изображённые на панно люди. А естественная потребность знать, велика – вопросы: «А кто автор?» и «Кто изображён?» на том или ином портрете постоянно слышатся от неравнодушных зрителей. Этим людям невдомёк, что простое решение проблемы – сделать около мозаик табличку с небольшой информацией об их авторе, а также указатель под каждым портретом, кто на нём изображён, – не раз уже предлагалось мэрии города, но, увы… Невдомёк также большинству, что помимо табличек у панно есть ещё более серьёзная проблема, которая также неоднократно ставилась перед мэрией в течении уже более десяти лет, но также, увы… Очередные новые звонки  о судьбе мозаик заставили меня вновь обратиться к этой теме в надежде сдвинуть её с места. Но всё по порядку.

Об авторе мозаик

Надя Леже. Автопортрет

Автором мозаик является наша бывшая соотечественница из Беларуссии Надежда Петровна Ходосевич. Будучи женой известного французского художника-монументалиста Фернана Леже и живя многие годы во Франции, она вошла в мировое искусство как Надя Леже. Её жизнь есть яркое подтверждение тому, что  человек сам творит свою судьбу вопреки всем обстоятельствам.

Надя родилась в 1904 году  в глухой белорусской деревне Осетищи, недалеко от Витебска. Во время первой мировой войны её семья, вынужденная стать беженцами, попала в город Белёв Тульской области. Там, в белёвском Дворце искусств, маленькая Надя была самой способной ученицей в живописи.

Решив стать художницей, она поступила в Смоленскую высшую государственную мастерскую, где преподавал знаменитый Казимир Малевич, оставивший очень глубокий след в её понимании искусства.

Во время учёбы в Смоленске, когда Наде было 15 лет, в библиотеке ей однажды попался французский журнал «Эспри нуво» с репродукциями и статьёй французского художника-монументалиста Фернана Леже. Тогда и возникло страстное желание во что бы то ни стало добраться до Парижа, чтобы учиться у Леже, искусство которого, по её убеждению тогда, мощно расширяло границы живописи.

С большими трудностями Надя со временем добралась до Парижа, но уже с маленькой дочкой на руках, бросив своего мужа-поляка художника Гробовского. Надо было работать и содержать дочь. Тогда, в 1924 году, она стала слушательницей в Академии Фернана Леже.

Во время второй мировой войны Надя вступила в ряды Французского Сопротивления. В 1945-46 годах она активно помогала советским представителям во Франции в деле возвращения на Родину многих тысяч советских граждан, во время войны бежавших из фашистского плена, участвовавших во французском партизанском движении.

После войны Надя продолжила обучение у Леже. На жизнь зарабатывала, работая прислугой. По ночам писала свои картины.

В 1952 году Надя с Леже поженились. Он был старше её на 23 года и не раз предлагал ей выйти за него замуж. Но она дала согласие только когда умерла его жена, а ему было уже 70 лет. Вместе они прожили всего три года вплоть до смерти Фернана. Выходя за Леже, Надя имела всего лишь одно платье. Он же ей говорил: «Я женюсь для того, чтобы всё тебе отдать. В 70 лет нужно думать, чтобы творчество не пошло прахом: хочу его передать в твои руки, потому что ты уверенная, сильная». Он не ошибся в ней. Надя, поддерживаемая Жоржем Бокье, также учеником Фернана, создала ансамбль мемориального музея Леже в Бьо, на юге Франции, ставший всемирно известным. Надя подарила его Франции.

Творчество Нади как художника многогранно. Большое место в нём занимает направление супрематизма. Таким словом Малевич обозначил особенность своей живописи. В её основе лежало утверждение, что творческий процесс происходит вне поля сознания, а потому в искусстве мир представляется как беспредметность. Когда смотришь репродукции супрематических работ Нади ( Czwiklitzer C. Suprematisme de Nadia Khodossievitch-Leger. Paris, Art-C. C. 1972), трудно поверить, что они выполнены ею, которая известна своими одухотворёнными реалистичными работами в живописи и мозаике.

В марте 1971 года в Париже, в Центре искусства состоялась выставка живописи Нади Леже. Одна из представленных на ней работ, «Материнство», выполненная в 1952 году, в настоящее время находится в собрании Музея изобразительных искусств им. Пушкина в Москве. А в январе 1972 года, в Малакоффе, пригороде Парижа, состоялась её другая выставка, на которой была представлена серия из 65-ти мозаичных портретов.

К искусству мозаики Надя обратилась серьёзно в 1969 году в возрасте 65лет, когда решила сделать мозаичным фасад музея Фернана Леже. Для этого она пригласила итальянского мозаиста Мелано. Работая с Мелано, она задумала серию мозаичных портретов людей, любимых ею. Среди них те, с которыми она хорошо была знакома лично. Это Леже, Пикассо, Шагал, Морис Торез, Эйзенштейн.

С 1960 года Надя несколько раз приезжала в Советский Союз. Она передала его музеям несколько работ Фернана Леже – его картины, керамику, более двух тысяч превосходно выполненных репродукций шедевров мирового искусства, а также 60 своих монументальных мозаичных произведений.

Творческая и общественная деятельность Нади была высоко оценена в Советском Союзе.

Указом Президиума Верховного Совета СССР 11 апреля 1972 года за большой вклад в развитие советско-французского сотрудничества и в связи с пятидесятилетием творческой деятельности в области изобразительного искусства она награждена орденом Трудового Красного Знамени.

Умерла Надя в 1982 году  в возрасте 78 лет.

Как мозаики оказались в Дубне

20 мозаичных панно Нади Леже оказались в Дубне в 1974 году по существу совершенно случайно и без ведома автора. Все они были выполнены во Франции и входили в число 65-ти мозаик, представленных на персональной выставке художницы в январе 1972 года в Малакоффе, пригороде Парижа. После выставки 60 мозаичных портретов были подарены Надей Советскому Союзу. В Москву из Франции тогда были отправлены железнодорожные вагоны с мозаиками.

В Министерстве культуры СССР оказались не готовы к такому подарку – возникла проблема размещения мозаик, и вагоны долгое время стояли на запасных путях. Дело сдвинулось, когда в Министерстве стало известно о предстоящем приезде Нади в Советский Союз, которая, естественно, захотела бы посмотреть на размещение своих работ. А в то время в Министерстве культуры по делам организации различных культурных мероприятий часто бывала заместитель директора дубненского ДК «Мир» В. Я. Мухоярова. В один из её приездов туда в 1974 году ей предложили организовать в Дубне выставку мозаик Нади Леже. После принятия этого предложения руководством ОИЯИ, выставка состоялась. Все расходы на её организацию Министерство культуры взяло на себя – в Дубну пришёл железнодорожный вагон с 20-ю мозаиками, которые установили около ДК «Мир». Министерство культуры вполне удовлетворилось приютом мозаик в Дубне, и было довольно, когда ОИЯИ согласился по окончании выставки оставить мозаики у себя навсегда. Министерство сделало это безвозмездно. Поэтому после окончания выставки мозаики так и остались стоять на своих местах. Тогда никто не мог представить, какая грустная судьба ожидает их во всемирно известном городе физиков.

Какое-то время спустя Надя, будучи в Москве с Жоржем Бокье, узнала, что часть подаренных ею работ попала в Дубну. Она была крайне удивлена этим. Без предупреждения приехали они вдвоём с Жоржем на своей машине в Дубну, чтобы посмотреть оформление экспозиции. Ограничившись лишь недолгой беседой за чаем с директором Дома культуры Б. Т. Бикбовой в её кабинете, гости быстро уехали обратно в Москву. По всему было видно, что Надя осталась крайне недовольной увиденным. Что вызвало тогда недовольство художницы, пока неизвестно. Об этом, может быть, со временем мы узнаем из каких-нибудь мемуаров – ведь Нади нет в живых уже почти 30 лет.

Судьба мозаик Нади Леже в Дубне

Мозаики, установленные в Дубне, со временем стали катастрофически разрушаться. Сначала пытались свалить всю вину в этом на невоспитанность детей, которые якобы вытаскивали мозаичные камешки. Но дело оказалось далеко не в этом. По заключению мозаиста Кузнецова из Москвы (автора бывшей дубненской стелы, трагически разрушенной), это явилось следствием несовершенства технологии, по которой были сделаны мозаики, что усугублялось более суровым российским зимним климатом по сравнению с Францией. Но от реставрации Кузнецов тогда отказался, так как по закону требовалось разрешение самой Нади, которая на тот момент была ещё жива. Почему тогда не спросили это разрешение, неизвестно. В то время, правда,  ещё существовал железный занавес, но, скорее всего, просто было не до того. Из-за неприглядности разрушающихся мозаик их убрали на склад ОИЯИ.

В 1996 году в связи с 40-летием Дубны главный архитектор города
Э. Ю. Сосин решил возродить мозаики. Не имея в то время средств на реставрацию, ОИЯИ передал их безвозмездно мэрии Дубны, которая согласилась взять на себя эти расходы. Художники из Дмитрова провели косметическую реставрацию, и к 40-летию города мозаики вновь были выставлены на обозрение, но не в первоначальном объёме и не все на прежних местах.

В своё время панно с изображением Эйзенштейна ОИЯИ передал Дому престарелых работников кино. Панно с портретом Сергея Прокофьева настолько разрушилось, что восстановлению не подлежало. По идеологическим соображениям решили не выставлять вновь портреты Маркса, Ленина, Крупской. Портреты четырёх космонавтов установили (что логично) на площади Космонавтов около Дворца культуры «Октябрь. Остальные панно разместили на прежнем месте – около Дома культуры «Мир».

Казалось бы, сделано благое дело – зрители снова могли видеть замечательные и необычные работы Нади Леже . Однако благородное дело по возрождению мозаик было в корне загублено – ведь реставрация проведена лишь косметическая, а мозаики вновь выставили под неблагоприятное для них открытое российское небо. Странно, что это было сделано при уже имеющемся тогда заключении Кузнецова. Нельзя было рассчитывать на чудо – что разрушение приостановится само собой. В эйфории празднования 40-летия города возрождение мозаик выглядело эффектно и торжественно. На самом же деле, поместив панно снова на улице, их тем самым обрекли на верную погибель в скором будущем. И действительно, уже на следующий после 40-летия города 1997 год отреставрированные мозаики снова стали разрушаться. Получилось нечто монументального искусства «разового использования».

Весной 2001 года я в официально зарегистрированном письме на имя главы города В. Э. Проха обратила его внимание на необходимость перенести мозаики в подходящие закрытые помещения – благо в городе в них нет дефицита: ДК «Мир», ДК «Октябрь», ХШМиЮ, университет и др. По закону в положенный срок я получила официальный ответ из мэрии, в котором сотрудник отдела архитектуры мэрии А. Ю. Турбина заверила меня, что осенью 2001 года (!) мозаики заберут с улицы. Этот ответ был опубликован тогда в газете «Вести Дубны». Однако в преддверии уже 50-летия города в самом конце 2005 года в отношении мозаик так и не произошло никаких действий. А они продолжали разрушаться. Портрет Пикассо несколько лет стоял полуразрушенным, вызывая недоумение зрителей, пока в 2005 году  его, в конце концов, не забрали с экспозиции с диагнозом полного разрушения, а потому не подлежащему восстановлению! С того времени  с мозаичным портретом Пикассо работы Нади Леже можно познакомиться только по репродукциям или фотографиям.

Такое положение дел в декабре 2005 года вновь заставило меня обратиться  к главе города. На тот раз официальный ответ я получила в начале 2006 года уже от самого начальника отдела архитектуры и градостроительства Э. Ю. Сосина. Он сообщил, что вопрос о дальнейшем месте размещения мозаичных панно решается в администрации города, и что окончательно его предполагается решить к 50-летию города (то есть, к июлю 2006 года) (!) Но, вероятно,  в мэрии сочли недостаточным письменный ответ, т. к. меня специально пригласили на заседание депутатской комиссии по культуре. Там  Э. Ю. Сосин повторил свой ответ. Сейчас на исходе 2009 год, и как говорится, «а воз и ныне там».

Как странно, что в городе науки с огромными возможностями современных технологий  так долго не могут решить вопрос о сохранении произведений искусства, которые сколько уже лет привлекают внимание дубненцев и гостей города. Думается, пора поставить окончательную точку в этой истории. Для этого в самую первую очередь надо снова пригласить грамотных экспертов, которые дадут заключение, как лучше сохранить мозаики в дальнейшем. Это необходимо сделать потому, что, с одной стороны, мозаики являются достопримечательностью Дубны, а с другой – это всемирно известные работы. Ведь часть дубненских мозаик, репродуцирована в прекрасно изданном альбоме, посвящённом мозаичному творчеству Нади (Nadia Leger. Mosaique monumentales. Portraits.1972).

Кто знает, может, кому-то в мире захочется увидеть репродуцированные работы в оригинале? В этой связи к чести Дубны сохранить хотя бы оставшиеся мозаики.